Таисия Ивановна Бессарабова отмечает 75-летний юбилей

Малая родина – город Орел

-Таисия Ивановна, Вы никогда не рассказываете о себе, но юбилей – это повод пролистать страницы собственной жизни. Откуда вы родом, где ваши корни?

-Мы с Николаем Петровичем оба с Белгородской области, Новоосколького района. Но я только родилась там, а до 18 лет росла в городе Орле. Там до сих пор живут мои братья и сестра – я была старшей в семье, где воспитывалось пятеро детей. Жили мы настолько бедно, работал один отец, мама занималась детьми. У нас был частный дом, но скотину нельзя было держать, даже кур – такие времена были. По соседству с нами жила преподавательница Орловского кредитно-учетного техникума, она и посоветовала после школы идти к ним учиться.

-А остаться на родине нельзя было после учебы?

-Можно, конечно, но мне так хотелось маме помочь. Думала, поеду в Пермь, там к зарплате начисляют «уральский» коэффициент. Оказалось, что на фининспекторов это не распространялось. Но даже со своих 80 рублей я еще долго 10 отправляла семье.

В Перми мне на выбор предложили три места: Чердынь, Ныроб и Орду. Поскольку после трех лет отработки я все равно собиралась уехать, то остановилась на Орде, чтобы ближе к железной дороге. Меня поставили временно управляющей банком, а когда из декрета вышла основная работница, места мне не нашлось. И мы решили переехать в Октябрьский. Опять же сыграла свою роль близость к железной дороге. Мы всю жизнь с Николаем Петровичем ездили в отпуск на родину поездом.

Любовь по переписке

-Познакомились вы в Орде?

-Что вы, много раньше! Это интересная история. Мой дядя был лесником возле той деревни Тереховка в Белгородской области, где жил Николай Петрович. До армии он работал почтальоном. А я летом гостила у дяди, писала письма родителям, относила их на почту. Видимо, там он адрес и высмотрел, хотя отношений у нас никаких не было. Начала я учиться в техникуме, прибегают подружки, пляши, говорят, тебе письмо, солдатское. Оказалось – от Коли. И мы три года переписывались. У нас вся любовь и возникла в переписке.

Когда он отслужил, в солдатской форме появился у меня в Орде, было это 29 ноября, а 10 декабря мы уже расписались. Свадьбы, конечно, не было. Тут же приехали мои родители – посмотреть на зятя, испугались, наверное, за меня, мне ж тогда было всего 18. Учились мы потом заочно, я закончила Пермский сельхозинститут.

И Ленин такой молодой

-Вспомните, какое первое впечатление произвел на вас Октябрьский?

-Мы приехали посмотреть на поселок в выходной день на рейсовом автобусе, вышли на автовокзале. У нас и первый дом потом был недалеко – по улице Советской, его называли банковский. Прошли по улицам, в Орде памятник Ленину и здесь такой же, большой разницы не было. Зашли в магазины, удивились, что колбаса продается – в райпо же был свой модуль. Это был 1968-й год. Меня сразу назначили управляющей банком, Николай Петрович стал работать радиоорганизатором в редакции.

-Таисия Ивановна, что Вам все-таки помешало уехать после отработки, если вы так мечтали?

-Не хотелось ломать карьеру Николаю Петровичу, его как раз назначили секретарем райкома партии.

Начало работы в Октябрьском

-Вспомните свои первые годы жизни и работы в Октябрьском.

-Банк тогда размещался в маленьком деревянном здании недалеко от нынешнего Центра занятости – там сейчас пустырь. Я сразу стала добиваться строительства нового здания – в Титульный список капстроительства влезть было очень сложно, на все были лимиты. Приехал к нам председатель облисполкома Чистоплясов. Я молоденькая была, симпатичная, говорят, подступилась к нему: разрешите банк строить.

У меня уже был на примете типовой проект на 167 тысяч. Он спрашивает: сколько строить-то будете, лет 10? Я выпалила: за год построю. И построила. В декабре 1977 года мы переехали в новое здание. Чего мне это стоило, знаю только я. Кирпич достаешь в одном месте, цемент в другом, кровлю в третьем. Строить взялась ПМК-333 (передвижная механизированная колонна). Кривоногов, директор Сарсинского деревообрабатывающего завода, очень помог: все панели для отделки были заводские, мебель новая. Это было одно из лучших зданий в поселке и один из лучших банков области. На первом этаже располагалась сберкасса.

Шипы и розы банковского служащего

-Очень долго Вы были единственной кредитной организацией района. Чем вспоминаете эти годы?

-Мы всегда были загружены работой. В Новый год приходишь домой часа в два ночи, а с утра снова на работу. Я когда перестала работать в банке, не знала, как Новый год справлять, потому что всегда проводила его на работе. Не знаю, какие сейчас порядки, но раньше столько колхозов, организаций было, у всех кредиты. И именно к концу года надо было решать, что с ними делать: кому отсрочку дать, кому списать, и все это надо было оформить до 31 декабря. И такая ситуация была перед всеми большими праздниками: 1 мая, 7 ноября.

Очень были строгие порядки. Вот дали на день, к примеру, 100 тысяч, и нельзя рублем больше выдать. Были такие сложные времена, зарплату людям нечем было платить, меня то и дело в райком партии таскали. Приказывает Севостьянов, секретарь райкома: открой сейф и выдай, угрожать начнет, а я не могу.

Или взять денежную реформу – я 36 часов из банка не выходила, хотя дом через дорогу. Мы уже с ног падали от усталости. С обменом денег была такая нервотрепка.

Мне столько негласных выговоров выносили за различные нарушения, в Перми говорили: ну, ты нарвешься! А как было не идти на них? Кругом одни ограничения, а мы строили больничный городок, милицию, аптеку, магазины. При всех управляющий выговорит, а потом наедине: правильно делаешь, молодец. Я же не для себя старалась – для района. Отношения со всеми руководителями были прекрасные, я всегда пыталась войти в их положение.

-Сейчас идет электронный оборот денег, раньше все было в бумажном варианте. У вас большое хранилище было?

-Обязательно, оно и сейчас есть. Когда строили, под хранилище два метра заливали бетоном, и стены очень толстые. Сейфы стояли огромные. Миллионы рублей лежали в мешках, стопками, считали вручную. Потом только появились примитивные счетные машинки.

Под катком перестройки

-Таисия Ивановна, Вы сами строили этот банк, потом сами же его ликвидировали. Каково это?

-И не спрашивайте. После перестройки Госбанк разбили по отраслям, у нас образовался филиал Агропромбанка, сберкасса стала Сбербанком. Раньше мы работали с организациями, а они – с населением, потом все смешалось. Когда была реформа банковской системы, нам предложили или стать самостоятельными, или примкнуть к крупным банкам. Три банка решили работать сами: Октябрьский, Кунгур и Нытва. Но просуществовали мы всего три года: надо было увеличивать уставный фонд, а разве с нашей нищетой это возможно? Было это в 2000-м году.

Здание перешло федеральным структурам. Последние дни до закрытия я одна сидела во всем здании, пока не пришел приказ об увольнении. Очень больно было все это оставлять, распродавать мебель.

-Говорят, у нас в районе была уникальная ситуация: муж и жена олицетворяли власть и деньги. Николай Петрович не злоупотреблял этим?

-Никогда. У него было прогрессивное аналитическое мышление, он всегда смотрел вперед, многое мог предвидеть. Но в дела друг друга мы не вмешивались. Если вижу, что он что-то задумал для района, я тоже в лепешку разобьюсь, но помогу.

-Вы так и живете в райкомовском доме, отчего не построились?

-У нас денег на это не было. Я, как управляющая банком, получала 140 рублей, у технички 80 рублей зарплата была, такого разрыва в доходах-то не было. Мне пенсию насчитали на 2 рубля выше, чем кассиру банка. У нас никогда не было лишних денег, каждое лето мы ездили на родину. Когда с Николаем Петровичем случилось несчастье, у нас даже на счете ничего не было.

Квартиру мы получили от райкома партии, так я в ней и живу. Хотя всем своим работникам постаралась построить жилье. Николаю Петровичу газовики предлагали любой коттедж на выбор, он его многодетной семье отдал. Нам здесь жить нравилось, работа близко.

У железной дороги

-Таисия Ивановна, вы выбрали место у железной дороги, чтобы когда-нибудь по ней уехать в родные края, да так здесь и остались. Вы расстались с этой мыслью?

-Конечно, сейчас я отсюда никуда. Каждое воскресенье в любую погоду вот уже 18-й год мой путь лежит до кладбища и обратно – проведать Николая Петровича. Как-то он выговорил мне: все вы, женщины, одинаковые, не успеет тело мужа остыть, а жена через месяц за другого выскочит. Я ему ответила: если это тебя успокоит, то знай, если мне придется остаться без тебя, я замуж никогда не выйду.

Идя к нему, я часто вспоминаю, что у Николая Петровича осталась неосуществленная мечта – заасфальтировать весь поселок и дорогу на кладбище, построить церковь, а для себя – пожить на старости лет на берегу реки или озера, он же рыбак был.

-Таисия Ивановна, не будем сегодня о грустном, у Вас юбилей. Как его будете праздновать?

-Никак не буду, в выходные дети приедут, внуки, больше мне ничего не надо.

-Спасибо Вам за искренний разговор, здоровья Вам и долгих лет жизни.